Как выглядит современная поэзия?
Представьте себе гигантскую Веру Полозкову в образе белой многоножки. Она ползёт по разным городам, оставляя длинный след на пыльных дорогах, быстро перебирая своими лапками, любопытно шевеля усиками и поглядывая по сторонам. В её движении есть что-то захватывающее и заставляющее смотреть. У неё красивое и сильное белое тело.
В одном из городов она на минуту замирает на месте и откладывает маленькую белую личинку. Личинка испуганно оглядывается по сторонам, стряхивает с себя слизь и неуклюже ползёт в ближайший поэтический кабак. Там, несмотря на то, что она еще личинка, она читает стихи о своих многочисленных мужчинах и о том, какая она сука и как ей больно, впрочем, уже не больно. Этим она быстро завоёвывает популярность. А Полозкова, посмеиваясь, шевелит усиками и ползёт дальше.
В центре страны есть огромное болото в непроходимых тёмных лесах. В центре болота растёт гриб. Его зовут Лёха Никонов. Это большой, красивый и старый гриб с темной маслянистой шляпкой, которая слегка поблескивает на редком утреннем солнце. Время от времени гриб выбрасывает прямо в воздух споры, которые разлетаются по всей России. Однажды в лес пробрался один журналист.
— Почему вы стали грибом? — спросил он.
— Понимаете, в флове "гриб" нет буквы "Ф". Ну, то ефть, "Ф". Бля. Ну вы поняли.
И в глубоком мрачном подземелье, где у входа лежат мёртвые чекисты в потертых кожанках и с оскаленными черепами, в тайном бункере, защищенном многосантиметровым слоем брони, за дверью Секретного Сейфа, код от которого не знает никто, потому что последний, кто знал его, давно уже умер, находится склеп, где в стеклянном гробу, лениво покачиваясь в растворе формалина, лежит Бродский. Из его горла торчит трубка, провода из его головы присоединены к старому военному суперкомпьютеру, разработанному в застенках КГБ.
Бродский лежит и думает: "Бля. Сука. Пиздец".